Ричард. Часть вторая

Нарушения поведения у Ричарда стали постоянными и опасными, поэтому его работодатель настоял на обязательном вмешательстве. Но это бывает непросто, так как нарциссические натуры не ощущают необходимости в лечении и относятся к самой идее скептически⁴⁸.

Владелец ресторана посоветовал Ричарду «обратиться за помощью», и после моей консультации его направили к специалисту по когнитивной терапии. Ричарду поставили условие: в случае отказа он немедленно будет переведен на должность помощника шеф-повара с потерей в зарплате. А ресторан нач­нет подыскивать кандидата на его место. В ходе разговора руководство дало понять, как Ричард важен для них. Чтобы поддержать его заинтересованность, они обсудили этапы развития ресторана и выразили надежду на дальнейшую совместную работу. Не обошлось и без намеков на то, что в ресторанном бизнесе все друг друга знают и происходящее отразится на репутации Ричарда. Владельцы ресторана встречались с другими работниками, чтобы узнать их мнение о неприятном и опасном поведении шефа. Ричард был невероятно талантлив, он внес существенный вклад в развитие заведения, поэтому владельцам, казалось бы, следовало удержать его и не обращать внимания на ежедневные проблемы. Однако они поняли: ограничения необходимы как для самого Ричарда, так и для бизнеса в целом. Это, безусловно, должно было повысить продуктивность, улучшить психологическую атмосферу и позволило бы сохранить команду. Возможно, сыграло роль и то, что метание ножей влекло за собой слишком серьезные последствия, чтобы можно было не принимать никаких мер.

Сначала Ричарда возмущала терапия, и он не проявлял никакой заинтересованности. Однако посещал сеансы исправно, опасаясь за свою карьеру. Но всячески пытался дестабилизировать процесс. Говорил, будто терапия ему не нужна и только отнимает время. Он оказался здесь только лишь потому, что был неправильно понят, и ему нечего обсуждать. Но при этом умудрялся флиртовать с врачом при любой возможности, пока она открыто не указала на это. Она спросила, с чего он взял, что при таком поведении кто-то вообще захочет проводить с ним время. И почему он согласен тратить деньги на то, чтобы флиртовать с ней. В чем его цель?

Ричард ответил, что все равно вынужден просиживать тут, а говорить ему особенно не о чем. К тому же добавил, что она «просто обворожительна… хоть и верит во всю эту шарлатанскую ерунду». И еще он надеялся, что после окончания сеансов они сходят куда-нибудь и выпьют по чашке кофе. Психоаналитик в свою очередь еще раз напомнила Ричарду про границы в общении врача и пациента. Они не друзья, не партнеры, их встречи носят исключительно формальный характер. Психоаналитик также намекнула, что вовсе не скука и не ее привлекательность лежат в основе флирта. Она предположила, что, заставляя ее испытывать неловкость, Ричард пытается установить свое превосходство и получить контроль над ситуацией. Ведь в действительности он чувствовал себя смущенным и беззащитным. Ему непременно хотелось быть главным, пока психоаналитик рассматривала его, словно под микроскопом. Врач пыталась выяснить, не направлено ли поведение Ричарда на то, чтобы не дать ей лучше узнать его и увидеть возможные недостатки. Она предположила, что Ричард боится показаться уязвленным, ему необходимо контролировать ситуацию, чтобы разговор во время сеансов не зашел слишком далеко и не обнажил его слабости. Потому что это для него очень неприятно.

Обычно осторожный и снисходительный во время сеансов, Ричард почувствовал себя уязвленным и расстроенным. Хотя он и продолжал настаивать, что врач ошибается, ее слова не давали ему покоя. В конце концов он понял, что она, возможно, права, и стал сдержаннее. Как только он перестал пытаться контролировать ход терапии, можно было приступать к работе.

Во время сеансов Ричард и его доктор тщательно рассматривали все инциденты, пока пациент не увидел реального положения вещей. Его методы не только были неэффективны в конкретных ситуациях, но и препятствовали достижению общих целей. Множество упражнений, в процессе которых требовалось поставить себя на место других сотрудников, помогли Ричарду понять, как с ним бывает нелегко. Благодаря этому, а также отсутствию близких отношений не только на работе, но и за ее пределами Ричард понял, что ему некого винить в происходящем, кроме себя. Последствия его поведения были неизбежны. Постоянная текучка кадров на кухне подрывала работу ресторана и его репутацию в кулинарном мире. Благодаря сеансам терапии Ричард глубже заглянул в себя и начал понимать, что причина всего — его собственное поведение. Наконец он осознал пагубность своих привычек и устыдился, что не заметил этого раньше. К окружающим он также стал относиться с пониманием. Со временем его поведение изменилось до неузнаваемости. Он начал проявлять уважение к окружающим и обнаружил, что отношения с ними стали гораздо позитивнее. Ричард продолжил работать в прежней должности, и изменения обрадовали не только его самого, но и коллег. Владельцы ресторана перестали испытывать трудности с персоналом и наконец-то добились более благополучной атмосферы в коллективе, что положительно повлияло на работу заведения.

Важно понять: сочувствие не только помогает самому Нарциссу, но и делает обстановку приемлемой для всех. Зная, что причины такого поведения кроются в хрупкой самооценке, вы можете построить отношения, которые станут механизмом, способным изменить ситуацию. И человек поверит, что его уважают, несмотря на неисправимые недостатки. Так он научится не прятать свои слабости и не принижать окружающих. Конечно, сочувствие — только начало, и рабочие отношения все равно будут омрачены гневом и непониманием. Но стоит признать, что немного истинного сострадания, без высокомерия и претензий, может сыграть важную роль и помочь Нарциссу принять себя и свое положение в коллективе.