Чувствование в действии

Я впервые столкнулся с «Кругом семерых», когда вел семинар вместе с Бет Джандерноа. Из всех ведущих, которых я знаю, у нее, возможно, лучше всех получается встать перед группой и, при кажущемся бездействии, моментально установить теплый контакт со всей аудиторией. Обычным людям вроде меня требуется по крайней мере два-три дня тяжелого труда, чтобы установились такие взаимоотношения. Но Бет просто смотрит на аудиторию и улыбается глазами и сердцем; и через несколько минут все уже втянуты в круг.

Однажды я прямо спросил: «Как это у тебя получается?»

«На самом деле это очень просто, – ответила она. – Тридцать лет подряд, перед тем как выходить к людям, я открываю свое сердце и сознательно посылаю безусловную любовь всем в комнате. Это создает поле, или атмосферу, любви. Углубить способность к полному присутствию мне много лет помогает группа женщин, называемая “Круг семерых”».

«Круг семерых”? Кто они такие?» – удивился я. Она рассказала: «Это добрые друзья; мы встречаемся три или четыре раза в год на три дня, чтобы поддержать друг друга и помочь на пути. Мы начали в Санта-Фе вшестером, впервые встретившись в 1995 году». Она назвала их имена: Энн Дошер, Барбара Коффман-Сесил, Гленнифер Гиллеспи, Лесли Лейнс и Серена Ньюби.

Тогда я впервые узнал о таких «кругах». С тех пор слышал много других историй о подобных группах, которые регулярно встречаются, чтобы просто выслушать друг друга и поддержать каждого на жизненном пути. Особенно замечательным нахожу то, что члены этих групп, похоже, ощутимо влияют на жизнь участников даже между личными встречами. Например, Бет сознательно использует свой опыт с «кругом» для раскрытия глубинных способностей к взаимоотношениям, позволяющим ей действовать с гораздо большим присутствием и эффективностью в профессиональной и личной жизни.

Мне стало интересно побольше узнать об истории ее «круга». Я спросил Бет, нельзя ли мне прийти на одну встречу, чтобы взять у них интервью. Она согласилась, и 15 сентября 2003 года я полетел в Эшланд и провел следующие два с половиной дня вместе с ними.

Я узнал, что изначально они планировали разработать программу для женщин, переживающих перемены в профессиональной и личной жизни. Однако после первой же встречи дамы оставили свою благородную цель помогать кому-то. Как они ни старались запланировать мероприятие для других лидеров, что-то упорно возвращало их к собственной жизни. Несмотря на то что каждая стремилась послужить остальным, они осознавали: их собственная потребность в исцелении затмевала то, что они собирались сделать для кого-то. Они решили прожить новый этап своей жизни, подпитываясь из внутренних глубин и поля своего «круга».

Позднее «Круг семерых» и в самом деле породил программу для новых лидеров, позволяющую воспользоваться опытом этих женщин. Это также совпало с солидными итогами профессиональной жизни моих героинь. Они перестали находить удовлетворение в отважных попытках изменить организации и начали испытывать больше радости от передачи приобретенных ими знаний о тонкостях и общем направлении лидерства следующему поколению женщин, которые разделяли их мечту о здоровом и цельном мире.

ЗАРЯДИТЬ ЕМКОСТЬ, НЫРЯЯ В ОПЫТ

Первые 10–15 минут моего интервью с членами «круга» иллюстрируют принципы, приведенные выше. Я начал с вопроса: «Когда люди задумываются над созданием круга, что должно быть их первым шагом?»

«Мы всегда заново вместе решаем, с чего начинать, – ответила Барбара. – Не то чтобы мы делали одно и то же каждый раз. Но при этом всегда первая забота – создать заряженную емкость[196], в которой можно работать».

«Например, посмотри, что мы сделали в начале этого интервью, – объяснила Гленнифер. – Мы зажгли свечку, ударили в тибетский гонг и вместе вошли в молчание». В это время каждый может мысленно заниматься разными вещами, объяснила она. Некоторые прислушиваются к тому, что внутри; другие наслаждаются тишиной. «Эта практика призвана более полно погрузить нас в совместное поле. Затем мы движемся к глубокой беседе, когда каждая получает любое необходимое время, чтобы принести в круг все, над чем она сейчас работает. Это заряжает наше пространство еще больше». Слушая это, я понял: то, что они описывают как «зарядку емкости», довольно сильно отличается от типичных вариантов начала собрания. Обычно встречи открываются презентацией с упором на интеллектуальное восприятие, во всем прослеживается четкий план. Здесь же группа приступила к общению с «сердечного» элемента совместного опыта.

ОТКРЫВАЯ МУДРОСТЬ РАЗУМА СЕРДЦА

«Одна из практик нашего круга заключается в том, что мы прямо на месте изобретаем процессы, которые могли бы ответить на нужды конкретного человека в некий момент или в ситуации, складывающейся в окружающем мире, – начала Бет. – Конкретный процесс, который придумали для меня, заключался в том, что люди разыгрывают на сцене разные элементы моей личности, чтобы я могла со стороны увидеть те черты, которые мне незнакомы. Во время этих упражнений я обнаружила то, что можно назвать фигурой внутренней мудрости.

Я ощутила ее так осязаемо, так реально, как будто она находится в некой пещере внутри меня или словно в глубине моего существа есть какое-то место, из которого исходят мудрость и понимание. Она открылась мне во время встречи, и я побывала в этом месте и даже произошла из него… Благодаря коллективным усилиям смогла открыть в себе такое пространство, в которое теперь всегда отправляюсь, когда ищу мудрость.

С этого момента я обнаружила, что стала принимать более взвешенные решения. Я смотрю на все шире. Для меня это история о том, какие мощные вещи рождаются в процессе нашей работы и постоянно находят продолжение в моей судьбе и жизни окружающих».

Я обратил внимание Бет на то, что, говоря о некоем другом месте, она показывала на свое сердце. И когда она говорила о своем «я», руками тоже указывала туда же. «Можешь описать некоторые элементы этого опыта? – спросил я. – Как распознать, откуда ты действуешь: из обычной природы или из этого глубинного, подлинного места? Как прочувствовать разницу?»

«Ну, например, когда я в месте глубинного знания, то значительно замедляюсь, – ответила она. – Стараюсь фиксировать телесные ощущения. Дыхание становится реже, весь мир как бы останавливает бег, а вместе с ним и я. Это чувство живет в области сердца. Там глубоко, открыто, темно – и в то же время полно света. А еще оно ощущается как место силы и в то же время подвижности, и я понимаю, что оно отличается от источника, из которого я обычно действую».

Подобно тому как история Парцифаля и рыцарей Круглого стола символизирует коллективное присутствие и присутствие женственного начала, «Круг семерых» функционирует как ворота к глубинным путям и источникам творчества для каждого из своих членов. Чтобы сообща создавать поддерживающее пространство, члены «Круга» сознательно изобретают и формируют место (физическое пространство), время (три или четыре раза в год) и специальную среду для общения и формирования намерения.

«Одно из условий, о котором мы договорились, – сохранять чистоту поля во всех взаимодействиях один на один, когда мы не вместе. Мы работаем над этим. И считаем, что это как в браке. Если хочешь, чтобы взаимоотношения сохранялись, будешь над ними трудиться. На свете не так уж много коллективов, обещающих друг другу подобное.

И дело не в том, что нас настолько интересует личный уровень. Мне кажется, работа на этой ступени – только предпосылка. ‹…› Но когда люди обещают что-то друг другу на следующей высоте, то именно это становится настоящей зарядкой для коллективного поля.

Очевидно, что причина, по которой вы что-то делаете (в отличие от пустых разговоров по поводу чего-либо), в том, что делание – в противовес интеллектуальной беседе о ситуации – приносит в комнату энергию этой ситуации. То есть это способ действовать в режиме реального времени. Вот почему мы так поступаем».

Я очень благодарен Бет за то, что меня пригласили на свою «священную» встречу. И осознаю, что то, чему я стал свидетелем, было лишь кратким мигом из жизни, а эти женщины, с их заботливым вниманием, постоянно создают и развивают практическое поле. Они объяснили мне, что постоянно ищут новые идеи и отпускают старые способы, которые когда-то работали, но теперь перестали быть уместны или полезны в условиях новых пространства и времени.