Глобализация

Глобализацию в общих словах можно определить как «мировую диффузию практик, установление связей между континентами, организацию социальной жизни в глобальном масштабе, и рост общего глобального мышления»[644]. Понятно, что мир был значительно затронут глобализацией в целом, точно так же как и отдельными перечисленными выше ее элементами.

Макдональдизацию можно рассматривать, по крайней мере, частично, как один из нескольких процессов, которые входят в определение глобализации[645]. Хотя важно не забывать, что макдональдизация — это не только глобальный процесс (например, она революционным образом изменила жизнь в Соединенных Штатах), все же ясно, что некоторые ее аспекты можно рассматривать именно под этой рубрикой. Давайте поглядим на взаимоотношения между макдональдизацией и каждым из четырех аспектов глобализации, которые входят в ее определение.

Во-первых, практики (например, принуждение клиентов работать, есть быстро и на ходу, использовать «проездные окошки»), развитые «Макдональдсом» (и другими лидерами индустрии) в Соединенных Штатах, проникли в рестораны фаст-фуда многих других стран. В более общем смысле, широкий спектр практик, которыми характеризуются различные макдональдизированные среды (например, образования или сил правопорядка) схожим образом рассеялся по всему миру. Так, университеты во многих частях света тяготеют к растущему использованию больших лекционных аудиторий и учебников, а полиция во многих странах использует эффективные техники установления порядка и управления толпой, впервые введенные в США.

Во-вторых, наличествуют межконтинентальные связи, не существовавшие до распространения макдональдизированных систем. Таким образом, тесные взаимоотношения между макдональдизированными системами и элементами внутри них, вызвали к жизни большое число глобальных взаимосвязей. Например, между различными ресторанами по всему свету, входящими в корпорацию «Yum!Brands» (такими как торговые точки «Kentucky Fried Chicken» в самых разных частях света), поддерживаются очень тесные контакты. Менее формальными, но не менее важными, являются отношения между силами правопорядка или университетами, так как они делятся друг с другом информацией и опытом, касающимся последних достижений макдональдизации в соответствующих областях.

В-третьих, комплекс этих взаимоотношений ведет к новым способам организации социальной жизни по всей планете. В самом общем смысле, те способы, которыми организован социальный мир, даже в разных концах света, были макдональдизированы. Были не только реструктурированы способы потребления пищи (например, люди стали в меньшей степени есть дома, а в большей степени в ресторанах фаст-фуда), но и подверглись значительным изменениям структуры высшего образования (меньше личного обучения, больше лекций) и сил правопорядка (растущее использование «конвейерного» правосудия). Организация будничной жизни трансформировалась в самых разных деталях, порой драматически, благодаря распространению макдональдизации по планете.

И наконец, «Макдональдс», не говоря о прочих макдональдизированных системах, породил новое глобальное мышление. Многие люди вполне отдают себе отчет в том, что являются частью разрастающегося макдональдизированного мира, и осознание этого приносит им удовольствие. Желание некоторых совершить путешествие в какой-нибудь отдаленный уголок возрастает, потому что они уверены в своей способности приспособиться к чужой обстановке благодаря присутствию там знакомой макдональдизированной среды. Тем не менее, есть и другие, осознающие все это в неменьшей степени, но испытывающие ужас перед этим процессом и тем, что он творит с их жизнью и жизнями многих по всему свету. Такие люди не склонны ехать в такие места, которые, по их представлениям, уже были сильно макдональдизированы. «Макдональдс» и прочие макдональдизированные предприятия настолько активно и агрессивно рекламируют себя, что людям сложно избежать знания об их существовании и о том, как они изменили их жизнь и жизни других.

Таким образом, макдональдизация, хотя она включает в себя много другого, является аспектом глобализации. Этот факт отражает и то, насколько легко с ней соотносятся фундаментальные элементы глобализации.

Один из нынешних ведущих специалистов по глобализации, Роланд Робертсон, дал краткий набросок ключевых вопросов теории глобализации[646]. Хотя все эти вопросы очень важны, три из них находятся в центре рассмотрения этой главы (наравне с взаимоотношениями глобализации и макдональдизации), и два из этих трех тесно переплетены друг с другом. Два этих взаимосвязанных вопроса таковы:

Глобальные изменения ведут к повышению гомогенности, повышению гетерогенности или к их смешению?

Каковы отношения между локальным и глобальным?[647]

Глобальная гетерогенность преобладает, когда в географически различных регионах планеты доминируют локальные (и туземные) практики. Иначе говоря, когда способы делать что-либо разнятся в зависимости от места, мы имеем дело с высоким уровнем гетерогенности. Существует очень маленькая вероятность того, что некая местная община, предоставленная сама по себе, начнет что-то делать точно так же, как это делают в другой общине.

И наоборот, преобладание глобального в самых различных местах на планете связано с большей гомогенизацией. Это значит, что схожие глобальные входные сигналы и давление вынуждают многие общины действовать одинаково. Какова бы ни была результирующая смесь (а сегодня все является смесью) локального и глобального, гетерогенной или гомогенной, третий вопрос Робертсона имеет огромное значение:

Что движет процессом глобализации? Какова его движущая сила?[648]

Ответы на эти вопросы весьма сложны, потому что, конечно, не существует одной-единственной движущей силы, как не существует и одного процесса глобализации. Тем не менее, немного позже объяснив суть моего собственного подхода к этой проблеме, я попробую представить макдональдизацию как одну из движущих сил глобализации.

Каковы бы ни были ответы на приведенные выше вопросы, не говоря о других важных вопросах, которые поднимает Робертсон[649], и для него и для многих исследователей ясно, что центральной темой здесь являются взаимоотношения между тесно переплетенными топосами гомогенности-гетерогенности и глобального-локального. На самом деле, Робертсон известен не только своим интересом к этим темам, но и попыткой интерпретировать их взаимоотношения при помощи ныне знаменитой концепции «глокализации», которая подчеркивает интеграцию глобального и локального, и в гораздо большей степени концентрируется на гетерогенности, чем на гомогенности[650]. Хотя глокализация — это интегрирующая концепция, и Робертсон явно проявляет внимание к обоим концам двух континуумов, локальное-глобальное и гомогенизация-гетерогенизация, он все же делает упор на значимости локального и связанной с ним гетерогенности[651].

Концепция глокализации не только лежит в основе взглядов Робертсона, она также близка и к тому, что многие другие теоретики глобализации считают сутью транспланетарных процессов[652]. Глокализацию можно определить как взаимопроникновение глобального и локального, приводящее к возникновению уникальных комбинаций в каждой отдельно взятой местности. Таким образом, глобальные силы, которые часто ассоциируются со стремлением к гомогенизации, стремительно оборачиваются чем-то локальным в любой конкретной географической области. Вместо того, чтобы подавлять друг друга, глобальное и локальное перемешиваются, производя уникальный для каждого места результат.

Такой акцент на глокализации имеет несколько последствий для осмысления глобализации в целом. Во-первых, он подталкивает к принятию того представления, что мир становится все более плюралистичным. Теория глокализации чрезвычайно чувствительна к различиям между регионами и внутри них. Таким образом, глокальные реалии одной части мира должны оказаться совершенно отличными от реалий в других его частях. Подобное воззрение приглушает многие страхи, вызванные глобализацией в целом (и макдональдизацией в частности), особенно страх перед растущей по всему миру гомогенностью (напомним, что это — одна из иррациональностей рационального).

Те, кто делает упор на глокализации, утверждают, что у индивидуумов и локальных групп достаточно сил, чтобы адаптироваться, обновляться и маневрировать в рамках глокализированного мира. Теория глокализации видит в индивидуумах и группах важных действующих лиц с большим творческим потенциалом. Хотя они и остаются субъектами глобализационных процессов, эти мощные индивидуумы и группы ими не подавляются и им не покоряются. Они скорее модифицируют и приспосабливают их к своим нуждам и интересам. Другими словами, они их глокализируют.

Таким образом социальные процессы, особенно те, что обычно связывают с глобализацией, становятся случайными, зависящими от обстоятельств; т. е. силы, продвигающие глобализацию, исходят из разных источников, и обычно всегда встречают какие-то контр-силы в любой области мира. То, что развивается в каждой отдельной местности — результат столкновения между этими силами и контр-силами; от этих особых взаимоотношений между силами и контр-силами зависит, подавит ли глобализация или нет локальное в конкретной географической области. Там, где контр-силы слабы, силы глобализации могут успешно навязать себя, но там где они сильны (а, по мнению теоретиков глокализации, это характерно для большей части нашей планеты), скорее всего, возникнет особая глокальная форма, которая единственным, уникальным образом интегрирует и глобальное и локальное. Итак, чтобы полностью понять глобализацию, мы должны сперва разобраться со всеми специфическими и случайными отношениями, которые завязываются в каждой отдельной местности.

С точки зрения глокализации, силы, побуждающие к глобализации, не (полностью) действуют принуждением, а, скорее, предлагают некоторый материал, который в соединении с локальными можно использовать для индивидуального или группового сотворения отличительных глокальных реалий. Так, например, считается, что глобальные СМИ (скажем, CNN или «Аль-Джазира») не определяют и не контролируют то, что люди думают и чему верят к какой-то конкретной области, а дают дополнительный входной сигнал, который, интегрируюсь со многими другими сигналами СМИ (особенно локальных), приводит к созданию уникального набора идей и представлений.

Нет сомнений, глокализация составляют важную часть глобализации, но ей все не исчерпывается. Кроме того, хотя некоторая степень глокализации характерна и для макдональдизации, другой аспект глобализации с ней связан теснее. Этот аспект можно описать при помощи концепции «гробализации» (grobalization), которую я представил в своей книге «Глобализация „ничто“» (Globalization of nothing), и которая является совершенно необходимым дополнением к понятию «глокализация»[653]. Гробализация фокусируется на империалистических амбициях стран, корпораций и организаций и т. п., и на их желании, а на самом деле даже потребности, навязывать себя разным регионам нашей планеты[654]. Их главная цель — установить свою власть, влияние, а в некоторых случаях и добиться повышения прибылей (отсюда, от слова «grow» [англ. «повышение». — Прим. перев.], и термин «grobalization») по всему свету. Гробализация включает в себя ряд субпроцессов, три из которых, капитализм, американизация и макдональдизация[655], — являются главными движущими силами гробализации и поэтому представляют особенный интерес. Так как все три субпроцесса разбираются в «Глобализации „ничто“», в данной книге основное внимание уделяется макдональдизации. Макдональдизация — это и главный пример, и ключевая движущая сила гробализации.

Концепция гробализации подводит нас к ряду идей, которые во многом противоположны базовым идеям глокализации. Вместо того чтобы акцентировать внимание на разнообразии, проявляющемся в глокализованных местностях, гробализация указывает на то, что мир становится все более однообразным и монотонным. Признавая некоторые различия между регионами и внутри них, акцент ставится на их увеличивающемся сходстве. Конечно, подобное смещение фокуса внимания подпитывает опасения тех, кто боится растущей гомогенизации, связанной с глобализацией. И вопреки воззрениям, характерным для концепции глокализации, индивидуумы и группы по всему миру представляются мало способными адаптироваться, обновляться и маневрировать в глобализованном мире. Теория гробализации, таким образом, заявляет, что крупные структуры и силы подавляют способность индивидуумов и групп создавать себя и собственные миры.

Еще более решительно противореча глокализации, гробализация утверждает, что социальные процессы — по большей части односторонни и детерминистичны. Это значит, что все силы направлены от глобального на локальное, а у локального нет никаких или очень мало возможностей повлиять на глобальное. В результате именно глобальное по большей части определяет, что возникнет на локальном уровне; влияние глобального вовсе неслучайно и не зависит от обстоятельств, и оно же определяет, как реагирует локальное. Гробализация пересиливает локальное. Она также ограничивает способность локального действовать и реагировать, не говоря уж о том, чтобы воздействовать на глобальное.

С точки зрения гробализации, глобальные силы определяют, что индивидуумы и группы по всему миру думают и делают. Эта теория признает за «гробальными» СМИ, такими как СИИ и «Аль-Джазира», гораздо большую силу воздействовать на людей в конкретной местности, чем те концепции, которые подчеркивают глокализацию.