Учитель

Если Магнит освобождает Р от бремени, то Учитель просвещает его. Великие учителя опровергают максиму Джорджа Бернарда Шоу: «Тот, кто может, делает. Тот, кто не может, учит». И мы увидим, что лучшие в действии часто бывают и лучшими учителями.

Шерпа[101]

Он, подобно организатору гастролей и носильщику клюшек для гольфа, отвечает за тяжелый багаж своего Р. Жизнь лидера зависит от того, хорошо ли консильери знает горы, от его стажа проводника и его навыков, причем речь не только об умении вскипятить чайник. Шерпы обладают таким же (если не большим) мастерством, как и альпинисты, которым они помогают. Они знают тропу и любят водить по ней людей. Они скромны, хотя лучшие из них забирались выше, чем честолюбивые Р. Апа Шерпа[102], живая легенда среди скалолазов по всему миру, убрал в шкаф свое снаряжение только после того, как забрался на Эверест в двадцать первый раз. Ему было двенадцать лет, когда он, несмотря на довольно хрупкое телосложение, стал поднимать сумки тяжелее собственного веса – с широкой улыбкой, которую должен уметь копировать каждый консильери.

Русские танцоры говорят, что учатся роли, ступая след в след за преподавателями, которые сами раньше танцевали на сцене. Альпинисты, мечтающие забраться на самую вершину и вернуться назад, должны идти след в след за шерпами так же аккуратно. Эрик Симонсон, американский проводник по горам, который участвовал более чем в тридцати экспедициях в Гималаи, так отозвался о команде шерпов, которая забегала вперед, чтобы приготовить веревки и лестницы: «Они – лучшие из лучших, эта шерпская команда. Это гордые люди. Они знают, что нет никого, кто бы превзошел их». Они могут учить – и учат. Столь эрудированному, бывалому советнику умные Р передают полномочия, позволяя решать, как поступить в критический момент. В горах это может быть вопрос жизни или смерти. Умные Р также помнят, что Учителя часто способны делать их работу, но при этом отказываются от власти, выбирая повиновение. За последнее время многие новоявленные альпинисты злоупотребляли таким альтруизмом, покоряя Эверест и другие престижные вершины. Тот, кто требует чай в палатку, ждет роскоши и не ищет новых знаний, не достоин своих бесподобных проводников. Он похож на самоуверенного молодого футболиста, который смотрит свысока на блестящую карьеру своего тренера, едва попав в основной состав. Таким Р нужно поучиться не только искусству управления, но и хорошим манерам.

Если вы Учитель с качествами шерпы, вас не затруднит ответить на следующие вопросы: вы хороший скалолаз? Вы точно знаете, какая тропа приведет к вершине? Достаточно ли у вас человеколюбия, чтобы передать свою мудрость тем, кто на первый взгляд не заслуживает ее? Будете ли вы нести палатку Р до самой вершины и снимете ли его на память, чтобы потом он показывал фотографии и рассказывал всем друзьям, как совершил невозможное собственными силами? Насколько вы готовы рисковать, когда вы забегаете вперед, чтобы сбросить вашему Р веревки для подъема?

Философ

Если у Р нет нужды в таком напарнике, как скалолаз шерпа, – может быть, ему больше подойдет К-философ. Первый председатель совета директоров Энтони Саймондс-Гудинг работал со мной в тот период жизни, когда он, подобно Гектору из фильма «Любители истории», хотел функционировать по принципу «передайте дальше». Я очень ждал того момента, когда голова Философа просунется в дверь моего офиса с вопросом: «Мистер генеральный директор, не найдется ли у вас минутки?» Это значило, что пришло время откровенных разговоров, проявления родительской заботы, непрошеной в свое время, но не забытой с тех пор. Саймондс-Гудинг появлялся внезапно, как молния, с необходимыми рекомендациями или прогнозами, или если того требовала ситуация. Он четко понимал свою роль, знал, что может называть себя Философом. А это означало, по его словам, что я должен быть мясником, готовым испачкать руки в крови, если придется. Каждая великая организация имела в активе двух таких людей, говорил Энтони: «И я в свое время был в роли мясника». Философ должен иметь независимую точку зрения и быть готовым бросить вызов. Он эффективен, если опирается на весомые аргументы, если его вмешательство, которого Р и его команда не всегда ждут с распростертыми объятиями, оправдано многолетним опытом. Итак, будь он председателем совета или неисполнительным директором, философ всегда готов поделиться своей мудростью или взглядом на вещи. Вмешательство может быть нечастым, но бесценным. Если К связаны с советом директоров, они также должны быть независимы. Многим руководителям есть чем заняться по завершении карьеры абсолютного лидера, так что их назначение на президентский, председательский или директорский пост может обогатить знаниями того, кто встанет на их место. Лучше повысить прежнего лидера, холить и лелеять, спрашивать у него совета, чем оставить его снаружи и наглухо запереть двери и окна из страха, что у него еще осталось влияние. Как доказывает опыт многих бывших премьер-министров, они все равно найдут способ замолвить словечко. Время покажет, выиграл ли Луи ван Гал[103] от того, что имеет сэра Алекса Фергюсона, своего предшественника, в совете директоров «Манчестер Юнайтед», и насколько он должен быть благодарен судьбе за возможность еженедельно спрашивать его совета. Недавно назначенный генеральный директор Microsoft Сатья Наделла, не теряя времени, пригласил Билла Гейтса стать своим консильери, получив возможность пользоваться многолетним опытом основателя и бывшего председателя компании – как в области технологии, так и в области управления.

Безусловно, вы можете играть роль философа и вне совета директоров. В свое время в данном вопросе меня просветила Флер Белл, мой персональный советник в Saatchi & Saatchi, обу чившая меня с изяществом очерчивать границы, искусно выявлять и усмирять пассивную агрессию и многому другому. Вы можете быть мудрым старцем, не имея ни одного седого волоса. Как, например, Санчо Панса, неграмотный и преданный слуга Дон Кихота, который стал его другом, или Григорий Распутин, полуграмотный крестьянин из захолустного села Покровское. Чтобы быть Учителем, не требуется формального образования.

Организация должна быть населена философами и профессорами. Мудрость приходит с опытом, но не только с ним. Полезность философа определить просто: нужно ответить на вопрос, сколько хороших идей он предложил руководителю в получасовой беседе. Если консильери говорят своим Р то, что тем и так давно известно, – значит, их интеллектуальные возможности на исходе, они теряют чувство реальности и перестают приносить пользу.

Другие вопросы для размышления Философам: почему Р должны прислушиваться к вам? Какой урок вы хотите преподать и как вы собираетесь сделать это? Р видит в вас друга или мудреца, Санчо Пансу или Саймондса-Гудинга? Насколько удобен тот пост, на который нацелился лидер? Вам приятнее делиться своими мыслями по злободневным проблемам или держать наготове мудрый совет?

Тренер

Тренер – другой тип Учителя. Он больше участвует в рабочем процессе, чем философ. Пол Клементс был учителем физкультуры в средней школе Саттона и одновременно по вечерам и в выходные стал тренировать 10–11-летних детей в центре подготовки футболистов клуба «Челси». После пяти лет такой деятельности он получил полноценную работу в футбольном клубе «Фулхэм». Отныне он заботился о профессионализме и благосостоянии их Академии. Семь лет спустя он стал главным тренером молодежной сборной Ирландии. В конце концов он вернулся в «Челси» как тренер футболистов в возрасте до 16 лет, потом – до 18 лет, после – запасных, и в один прекрасный день он стал тренером главной команды. В паре с Карло Анчелотти он добился в одном из сезонов двойной победы клуба в домашнем и международном турнирах. После недолгой работы в «Блэкберне» он воссоединился с Анчелотти в «Пари Сен-Жермен», где напарникам понадобилось всего 18 месяцев, чтобы выиграть кубок Франции. Клементс и сейчас работает с Анчелотти, тренирует Криштиану Роналду и других «галактикос»[104] в ФК «Реал Мадрид». Он разделяет свои обязанности учителя с другим тренером команды, Зинедином Зиданом.

Мы знаем, что задача тренера – заставить команду играть хорошо, но роль тренера-учителя имеет также сложные социальные функции. Первое время, когда Клементс занимался в «Челси» с детьми и подростками 9–18 лет, он следил, чтобы игроки постарше следовали государственному предписанию и получали 12 учебных часов в неделю. Он следил за порядком в раздевалках и залах и за соблюдением баланса между семьей, учебой и клубом. На этой должности Клементс приобрел знания о жизни профессиональных футболистов до и после ежедневной трехчасовой тренировки. Он сделал вывод, что потеря интереса к игре редко связана с футболом как таковым.

На благотворительном обеде Фонда, за несколько месяцев до того, как объявить о своей отставке, сэр Алекс Фергюсон объяснил мне, в чем состоит важность тренерской работы:

«В этом клубе мы очень серьезно относимся к подготовке. Игроки не выбирают, что делать на тренировках. В других клубах они предоставлены самим себе и, конечно, предпочитают немного поиграть. Они могут играть шесть на шесть в „Ливерпуле“, но не у нас. Мы тренируем их, натаскиваем, они упражняются… Мы начинаем развивать их навыки очень рано, в шесть лет. К шестнадцати – восемнадцати характер тренировок становится критически важным. Игроки должны понять, что такое неудача. Мы не можем гарантировать каждому игроку школы место в основном составе. Девяносто два игрока в лиге вышли из нашей школы. Но наши воспитанники могут получить травму, могут потерять форму, могут не реализовать свои возможности. И мы закаляем их характеры, чтобы они сумели перенести это с достоинством».

Многие ли Р позволяют консильери закалять характер? Если цель тренировки очерчена неясно, консильери бывает сложнее помогать своему подопечному. Натаскивать и тренировать команды – не то же самое, что надолго привязать себя к одному целеустремленному победителю. Ник Боллеттьери, бывший тренер Андре Агасси, стоял за спиной Джима Курье, Моники Селеш, Мэри Пирс, Марии Шараповой и Елены Янкович. Боллеттьери основал самую известную в мире теннисную школу, где сестры Уильямс часто готовятся к турнирам Большого шлема. Он рассказывает о сложности тренерской работы, отмечая тот очевидный факт, что в мире не так много великих тренеров: «Вы должны распознать особенности игрока, понять, что заставляет его работать, что его злит. Вы должны научиться справляться с игроком. А игроки часто забывают, что у тренеров есть и своя жизнь».

Роджер Федерер, обладатель семнадцати кубков Большого шлема, которого многие считают лучшим игроком всех времен, на протяжении карьеры работал с несколькими тренерами. Он считает, что становлению игрока помогает не один, а несколько разных наставников: «В начале карьеры, меняя тренеров, вы проходите разные стадии. Они всегда предоставляют вам огромный объем информации, они мотивируют вас; может быть, рассказывают вам, как было в прошлом, и заставляют вас поверить в себя; говорят вам, что вы сумеете добиться своего».

Невооруженным взглядом видно, что написано между строк: сегодня ты тренируешь звезду, а завтра ты – потрепанный жизнью тренер семи десятков игроков в парном разряде. В 2012 году Энди Мюррей победил на Открытом чемпионате США, став первым с 1977 года британцем, выигравшим турнир Большого шлема. В следующем году он выиграл Уимблдон, где англичане не побеждали 77 лет со времен Фреда Перри. Наставления тренеров звучали у Мюррея в голове на его пути наверх. Среди них были слова Леона Смита, который тренировал его в ранние годы; Пато Альвареса, его первого тренера по вступлении в ATP; Марка Петчи, который продержался десять месяцев, после чего заступил на должность главы тренерского состава Ассоциации тенниса на траве; Брэда Гилберта, в прошлом тренера Андре Агасси, Энди Роддика и Майлса Маклагана. Однако при упоминании триумфов Мюррея приходит в голову имя одного-единственного специалиста – Ивана Лендла, его нынешнего наставника с каменным лицом. Сразу после финала Уимблдона Мюррей рассказывал в интервью о его беспристрастности: «Я думаю, он всегда был со мной абсолютно честен. Он всегда говорил мне только то, что думал. А в теннисе не всегда легко построить отношения между игроком и тренером. Игрок задает тон, не всегда приятный для наставника».

Игрок всегда обременен ответственностью больше, чем тренер. На корте он посылает мяч другому игроку, в той же мере ответственному за свои действия. Но такие великие тренеры, как Лендл, ничего не приукрашивая, безбоязненно говорят с игроками за пределами корта о том, что именно те делают неправильно и как это исправить. Основную причину успеха тренерской команды британских велосипедистов сэр Дэвид Брэйлсфорд видит в том, что спортсмены смогли принять на себя полную ответственность за свой результат:

«В нашем мире самые важные люди – это спортсмены, которые добиваются наивысшего результата. Именно спортсмены, а не тренерский штаб. Для нас было крайне важно прояснить разницу между диктатурой и ролью тренера – помощника, наставника, человека, который стимулирует и лишь изредка принуждает. Мне отвратительны спортивные тренеры, в велосипедном спорте или каком-либо другом, которые говорят „мои игроки“, „мой результат“, „ты меня подвел“».

Вот несколько вопросов к размышлению для тренера и Учителя: кто был вашим любимым учителем и почему? Что в его подходе к обучению вам хотелось бы перенять? Готовы ли вы закалять характер и формировать поведение вашего Р так же, как его мастерство? Можете ли вы быть честным со своим Р и при этом не быть диктатором?