Иосиф Сталин

Сталин не обладал талантами и харизмой, необходимой для завоевания сторонников. Поэтому, по примеру Ивана Грозного, он предпочитал держать граждан, и в особенности аппарат политической власти, в постоянном страхе и трепете.

В совершенстве владея искусством поддерживать накал психологического террора, он держал свое окружение под таким давлением, что практически никто не мог считать себя застрахованным от физического уничтожения. Его собственная подозрительность постоянно росла и в конечном итоге приняла форму настоящей мании преследования.

Страстное желание тотально контролировать всех вокруг было столь велико, что в итоге в аппарате, созданном Сталиным, не осталось ни одного человека, за которым не была бы установлена слежка.

Секретариат Сталина превратился в государство в государстве, партию в партии. Его поле деятельности охватывало все партийные и государственные структуры. Поучительно взглянуть на организационную схему этого секретариата, какой она была с 1930 года. В нем было шесть главных подразделений: организационный и директивный отдел, который следил за организационной партийной работой; отдел агитации, отвечавший за разработку лозунгов и пропагандистских тем, которые внедрялись в сознание каждого советского гражданина, обрушиваясь на него из газет и постоянно работающих громкоговорителей; отдел культуры и пропаганды, контролирующий интеллектуальную и артистическую деятельность; административное отделение; отдел кадров, который осуществлял и одобрял назначения во всех областях правительственного управления, политической и экономической жизни; декретный отдел, осуществлявший контроль над политической полицией и разведывательной деятельностью внутри страны и за рубежом.

Это была громадная сеть для сбора информации, контроля и перекрестного шпионажа, все нити которой находились в руках Сталина. Обладающий властью партийный или правительственный деятель мог быть уверен, что где-то в секретариате находится человек, который проверяет его работу и докладывает о проводимой им политике и исполнении приказов. Даже самые любимые помощники Сталина знали, что все, что они говорят, записывается, по крайней мере, в двух службах. Слежка и доносительство стали образом жизни.