4.9.5 Некоторые наблюдения

4.9.5 Некоторые наблюдения

Участники разделяются по своему поведению в роли офицеров на две категории:

• одни проводят допрос подозреваемых, руководствуясь здравым смыслом и желая путем вопросов действительно выявить диверсанта (или диверсантов). Они задают вопросы о реальных событиях: какова ваша карточка пересадок, на каком этапе вы являетесь офицерами, а на каком – диверсантами, на каком этапе будете диверсантами, кто оказался диверсантом за вашим столом на предыдущем этапе и т. д.;

• другие «играют в Игре» и задают вопросы о вымышленных событиях: куда девали оружие, где документы, где ночевали и т. д., надеясь «на авось». Понятно, что эта категория участников еще не совсем готова быть реальными руководителями, даже если по служебному положению они таковыми являются.

Примечательно, что в качестве диверсантов несколько чаще «обезвреживают» солдата (или группу солдат), которые находятся справа или слева от офицера (офицеров), чем тех, кто напротив. Очевидно, это вызвано подсознательным представлением о том, что «диверсанты» обычно «прячутся где-то за углом», а не располагаются прямо перед глазами.

Самым поразительным результатом является следующее.

По теории вероятности, в случае выбора диверсанта (группы диверсантов) наугад количество удач у офицеров составляет 33,3 %. Статистика игр показывает иное: число удач лежит между 25 и 30 %. Это означает, что

проведение дознания непрофессионалами дает результат хуже, чем выбор наугад.

Тому есть объяснение.

Когда «честный» солдат делится с офицерами своими подозрениями, он по понятным причинам не уверен в них, и его неуверенность заметна офицеру. А когда на кого-то показывает диверсант, он действует уверенно, притягивая косвенные «доказательства» и заражая офицера своей уверенностью. Тут еще срабатывает и страх ответственности у офицера перед принимаемым решением, и эту ответственность ему подсознательно хочется с кем-то разделить. Ответственность же легче делить с уверенным в данном решении человеком, чем с неуверенным.

Вообще жулики, отработавшие свою технологию, или виновные, знающие, как на самом деле обстояли дела и имевшие время подготовиться к дознанию, дают свои показания более уверенно, чем непричастные к случившемуся честные люди, которых дознание застает врасплох.

Точно так же и руководитель:

когда расследование сложных причин провала в организации проводится не предельно тщательно, обычно наказываются невиновные.