Дорогие мои скакуны

Дорогие мои скакуны

– Вера, у «Ягуара» шины проколоты. Водитель спит мертвецки! Ключей в зажигании нет.

Вот так – четыреста лошадок – и не подкованы враз оказались. Возможно ли было такое во времена не номинальных, а реальных коней?

– Я Иван Иваныча найти не могу! – Закричала в ответ Вера Марковна.

Ворота гаража стали медленно подниматься, из темноты вспыхнули галогенки «Калины».

– Стой, старый козел! – Геннадий направил «ТТ» в лобовое стекло. «Калина» притормозила. Дядя Ваня за шкирятник был выброшен из – за руля. Нога водителя стояла на второй передаче, на изготовке, и резкий отрыв заставил ее заглушиться.

Геннадий сел за руль – в это время Иван Иваныч пятился в гараж, по всей видимости – за мопедом. Пока он отползал, Геннадий завел машину; но особенности включения первой передачи дали о себе знать – у неопытных «жигулеводов» десятого поколения вместо нее часто включается задняя, – и дядя Ваня был отброшен быстро мягким ударом в джинсовый зад в глубину гаража.

– Еп – твою – тудыть! – Опять от неожиданности заглох Геннадий. Инерция и звук удара, хоть и об мягкое место бывшего надежного сторожа, заставили его инстинктивно коротко нажать на клаксон ударом руки.

За бибиканьем последовало «Мать вашу, гады, не убивайте, я все расскажу!» кубарем влетевшего в темный гараж дяди Ваниного тела. Вдобавок ворота резко с грохотом упали – оборвался старый тросик.

Геннадий видел эту динамичную феерию в зеркало заднего вида. Поскольку дверь машины еще была открыта, он слышал и ругательство сторожа. «Ну, посиди, посиди там, болезный», – подумал свежеиспеченный «калиновод» и втопил, наконец, педаль газа.

На повороте у сосны был обнаружен кусок пластикового черного эмалированного бампера и следы шин, вдавленные глубоко в пыльный грунт – был резкий поворот и пробуксовка. «Далеко на этих пятистах или сколько их там по такой лесной дорожке не уйдешь». В самом деле, за следующим поворотом, где уже начинался асфальт, клубился белый дым от шин и жуткой перегазовки. «На шоссе догнать его будет трудно, но попытка не пытка», – Геннадий прошел все лесные повороты более гладко, сто лошадок все мобильнее, чем табун.

Вырулив на шоссе, враг был замечен – новый «Икс Пятый» в комплектации «Спорт»: две по две по разным краям хромированные трубы. И блатные номера порядком запылились. «Это деревня, дорогой. Тут и не только бампера с чистотой оставляли», – Геннадий с третьей включил вторую передачу для большего ускорения. Но бэха доброго Шэрлока начала ускорение. Геннадий достал пушку.

Первый выстрел мимо – не страшно! Зато второй спустил шину, а четвертый разбил заднее стекло. Последняя пуля оставалась уж точно не для самоубийства. Врага повело в кювет. Бах! Трах! Хрусь! Визга тормозов не было. Дерево начало падать, и показался дымящийся капот – машина днищем наехала на свежий пень и встала.

И по пути, и на встречной полосе пока было чисто. Геннадий тормознул и разворотом на сто восемьдесят градусов остановил машину на противоположной стороне дороге. Включил аварийную сигнализацию, глушить двигатель не стал – проверил патрон – на месте, и побежал к месту «ДТП по вине водителя БМВ», как потом записали в протоколе прибывшие гаишники. «Скорая» констатировала смерть от перелома грудной клетки, не заметив при этом пулевое ранение в шею. На взятках докторам и гаишникам настояла Вера Марковна, вышедшая на связь с Геннадием Петровичем по мобильному телефону спустя минуту после аварии. Он уже принял решение не принимать на себя вину за убийство. Следующим шагом было покаяние Вере Марковне и право озвучить очевидный следующий шаг – замолчать за деньги. Отметим решительность Геннадия и холоднокровие Веры. Муж и жена… как верно говорит народная мудрость – одна сатана.

Так сегодня – быстро, навсегда и со смертельным исходом – встали на вечный прикол пять сотен немецких лошадок. Сколько это, табун?

– Геннадий, спасибо за Ваши показания. Все точно, такой фирмы нет, это настоящее мошенничество. Мы заведем второе дело – наверняка, у него были подельники. Пустая формальность – завтра прошу Вас заехать в морг на опознание этого дуралея.

– Хорошо. А что, его уже увезли? Я бы прямо тут опознал. Ладно, конечно приеду.