Притча Детективные истории

Притча Детективные истории

Часть 1

«Загогулина»

Женя Бондов в самом начале этого рокового совещания понял, что его полный провал близок, как никогда.

Несмотря на всю его осторожность, несмотря на то, что Женя всегда на всех совещаниях садился самым правильным образом, как настоящий разведчик, в таком углу, чтобы всех видеть и все слышать, провал Бондова назревал. Директор говорил о снижении объемов производства, об отсутствии прибыли, о необходимости производить загогулины во все меньших масштабах, о сокращении персонала, об урезании многих расходов. Время от времени у директора проскальзывали фразы о несознательности некоторых сотрудников, от чего Бондов внутренне вздрагивал и еще ниже опускал плечи и глаза.

Фирма «Загогулина» занималась производством загогулин 10 лет, сначала был большой спрос на них, потом появились конкуренты, спрос стал расти медленнее, клиенты стали требовать улучшенных загогулин. Почему-то конкуренты модернизировали загогулины быстрее, чем сама «Загогулина», спрос на продукцию которой, выведшей на рынок это чудо техники, падал прямо на глазах. В тот самый момент, чуть больше года назад Женя Бондов и был заброшен в эту фирму под видом директора по качеству. Заброска прошла успешно, никто ничего не заподозрил, легенда в записях трудовой книжки Бондова выглядела великолепно для глаза директора фирмы «Загогулина»: директор по качеству фирм «Извилина», «Загиб», «Перегиб», «Кривулина».

Совещание шло своим ходом, печальные факты сыпались как из ведра, количество рекламаций росло, лучшие сотрудники увольнялись, необходимые расходы урезались на глазах, наконец, постоянно росла кредиторская задолженность. Директор замолчал, поднял глаза от своих бумажек и посмотрел на Бондова тяжелым взглядом. Женя вздрогнул, хотя давно уже ожидал этого укоряющего взгляда. Директор испепелил Бондова глазами и постановил: «А мы на вас так надеялись!» Руководитель отдела продаж усиленно закивал головой, начальник маркетинга недобро посмотрел на Женю, а главный инженер обобщил: «А еще говорил, что понимает что-то в качестве». Только первый замдиректора ничего не сказал и никак не прореагировал, он в это время смотрел в сторону. Бондов покраснел, опустил глаза и вынул из кармана заготовленное заранее заявление по собственному желанию, и в его мыслях полетели эпизоды истории с «Загогулиной».

Директор «Загогулины» встретил его появление радостно:

– Вот кто теперь будет отвечать за качество! Бондов почуял неладное:

– Качество будет зависеть не только от моей работы, качество будет складываться из усилий и работы всех сотрудников, всех руководителей, а также качество зависит от принципов мотивации, и сложение всего этого…

Директор радостно рассмеялся:

– Ну конечно, конечно, оно всё будет складываться. Но директором по качеству ведь будете Вы. Не правда ли?

Бондов:

– Но директор по качеству не может создавать качество на всех рабочих местах, он не сможет делать каждую операцию каждого сотрудника качественной, не сможет стоять за каждым работником и проверять качество каждой загогулины.

Директор перестал улыбаться:

– Как это так? Вы же директор по качеству! Вы же должны знать, как надо повысить качество на каждом участке!

– Да через некоторое время я узнаю многие нюансы различных операций, и, может быть, смогу в некоторые из них внести какие-либо улучшения.

– Как это, как это? «Может быть» нам не надо. Нам надо повысить качество! Вы же будете директором по качеству? Вы же знаете хитрые методы там всякие?

Бондов горделиво:

– Да, я знаю многие методы повышения качества, некоторые из которых применял на практике, и они даже давали результаты. иногда.

Директор радостно:

– Ну, вот мы и договорились. Вы будете повышать качество, и отвечать за это повышение. Вы будете отвечать за качество всей нашей продукции.

Бондов из последних сил:

– Но применять методы повышения качества и отвечать за каждый случай некачественной работы – это разные вещи! Я не могу отвечать…

Директор, поглядывая на часы:

– К сожалению, у меня важная командировка, я должен срочно ехать. Закончим на этом. Приступайте к работе, докладывайте мне оперативно. Надеюсь, мы каждый день будем беседовать о качестве, мне очень интересна эта тема. Ваше рабочее место покажет мой первый зам, там все готово, приступайте к работе немедленно. До скорой встречи.

Последние слова директор прокричал уже из лифта. В некотором замешательстве Женя пошел искать свое новое рабочее место. У него было двойственное впечатление от первой беседы с генеральным.

На новом рабочем месте Бондова было все: пыльные бумажки, пара проводков и пустая коробочка, не было только телефона и компьютера. Бондов попытался проинформировать первого зама:

– Мне еще неделю назад директор обещал, что компьютер к моему приходу будет стоять! Я же уже в штате.

Первый зам был человек опытный, ничему не удивился, просто заметил, пытаясь смотреть в сторону:

– Мне никто ничего не говорил.

– Как же так?! Мне же сам директор обещал! Первый зам, продолжая глядеть по разным сторонам:

– А что директор? У меня нет заявки на новый компьютер, а вот телефонный аппарат, наверное, есть и его можно поставить. вскоре. может быть.

Бондов, как настоящий разведчик быстро взял себя в руки:

– Когда я могу ожидать компьютер на своем рабочем месте? Первый зам, немного подумав и поглядев совсем в другую сторону:

– Недели через две, может быть, через три.

Бондов сразу забыл, что он разведчик:

– Что? Какие три недели?

– Будем стараться изо всех сил. Может быть, в конце этой недели что-нибудь придумаем.

Первые две недели Женя Бондов ходил по всей фирме, знакомился с сотрудниками, узнавал от них много нового, каждый день подходил к первому заму, и тот уверенно говорил, что все в порядке и завтра обязательно привезут компьютер. Через месяц Бондову привезли все-таки новый компьютер, Женя обрадовался несказанно, но долго после этого случая продолжал выспрашивать коллег о критериях выбора и оценки поставщиков компьютеров. Поскольку его новый компьютер странным образом постоянно сбоил и зависал в самых разных ситуациях, Бондов частенько перезагружал его и снова шел выяснять, каким же образом фирма осуществляет закупки самых важных для бизнеса машин. Через три месяца он бросил это занятие, поскольку каждый новый компьютер закупался иным сотрудником, с использованием новых критериев. Единым было только то, что опыт прежних закупок никогда не учитывался.

Директор вернулся из своей командировки еще до того, как Бондову поставили компьютер, но времени для их встречи все не находилось. В течение первого полугода работы Женя просиживал часами в его приемной, но до него никогда не доходила очередь. Директор всегда пробегал мимо Бондова с видом виноватого человека, но их встречу это не приближало. Еще через несколько месяцев Женя перестал заходить в приемную директора, чтобы занять очередь. Ведь даже если в этой очереди перед ним был всего один человек, шансов попасть на прием у Бондова не было. Женя пытался вычислить законы попадания других сотрудников мимо него и мимо очереди в кабинет к директору, но не смог этого сделать, хотя набрал репрезентативное количество наблюдений.

Когда Бондов выложил на стол перед директором свое заявление об увольнении, ему стало невыразимо легко. Так легко ему еще никогда не было. Во-первых, оттого что он не будет больше работать на своем «левом» компьютере, который постоянно зависал и сбоил. Во-вторых, оттого что он перестанет, наконец, пытаться показать директору свои наблюдения о разных случаях из жизни фирмы, свидетельствующих о настоящих причинах низкого качества загогулин, о которых директор еще не знал. Случаев из жизни «Загогулины» у него накопилось целое море, но до них у директора руки так и не дошли. Может быть, к счастью. Бондов иногда пытался себе представить последствия чтения директором его отчета и понимал, что директор сразу же уволит многих его коллег.

Директору «Загогулины» тоже стало невыносимо легко от вида заявления Бондова об увольнении. Он улыбнулся, рассмеялся, быстро подписал заявление, и все менеджеры стали радостно улыбаться и хлопать друг друга по плечам, так что совещание закончилось на очень торжественной ноте, как будто фирма вышла из кризиса. Оставался задумчивым только первый замдиректора. Который ничего не решал в этой фирме, что с большим трудом смог выяснить Женя Бондов только через полгода работы в этой конторе.

Часть 2

«Софтмонтаж»

Утром следующего дня после своего провала Женя Бондов подходил к «Институту улучшений», где он уже несколько лет числился специальным агентом по особо сложным делам. На улице он встретился с легендарной старушкой Агатой Кристиновной Марпуловой, самым легендарным агентом Института улучшений. По ее лицу он понял, что она тоже потерпела полный провал в фирме «Перпендикуляр», в которую ее забросили год назад.

– Ну что Женечка, кхе-кхе, провалились в этой «Загогулине»?

– Она называется «Загогулина», но как вы догадались о провале?

Агата только рукой махнула и сильно закашлялась, она много курила, была худа и бледна, но глаза горели желанием улучшений. Постоянных улучшений, как она любила говаривать.

В институте они встретили коллегу, по глазам которого также было видно, что он возвращается не со щитом, а на щите. Мегрэвченко по кличке «Комиссар» был внешне бодр, но что-то незримое в его лице выдавало, что ему не удалась его миссия в автомобильной фирме «Драндулет», в которую он был заброшен около года назад. Комиссар Мегрэвченко посмотрел на Женю Бондова и посочувствовал:

– Тоже провал?

– Все время одно и то же: провал за провалом, – отвечал наш герой, с высоко поднятой головой.

В приемной у директора Института улучшений они увидели Пуарова Эрика, который уже рассказывал секретарше о том, как ему ничего не удалось сделать в фирме «Софтмонтаж», поскольку высшее руководство ничего не понимало в том, как надо повышать качество.

Пуаров размахивал руками и громко негодовал: «Вот еще такой случай был. Надо должностные инструкции писать, а они говорят: «Мы не умеем, давай рыбу». Хорошо, рыбу им дал, – двое сотрудников смогли написать кое-что, остальные не могут сформулировать свою деятельность, хотя у всех высшее образование. Пришлось подходить к каждому и пояснять ему, как называется то, что он делает. Худо-бедно, через два месяца было уже две трети должностных, остальные не могут написать даже с подсказками. Пожаловался директору, что работа идет медленно. Тот пошумел, все заволновались, что-то стали присылать. Наконец, выясняется, что только коммерческий директор не написал свою должностную. Подхожу к нему, говорю: «Ай-яй-яй!», а он говорит: «Сам я ничего писать не буду, пусть генеральный пишет. Мы сами эти инструкции пишем совершенно неправильно. Надо чтобы их руководство писало, оно знает как и что, а я подчиняюсь непосредственно генеральному, так вот он пусть и пишет о моих обязанностях». Иду с этой проблемой к генеральному, а тот говорит: «Мы это с ним уже сто раз обсуждали, я тоже не знаю, что ему написать, что он там делает не всегда понятно, отчетов он мне уже два года не сдает». Присел я от такого оборота и говорю: «Ну, это же самая простая позиция на фирме, это же так просто – то, что он делает: как-то же он организует продажи, что-то, может быть анализирует. иногда». «Мы с ним не можем этого написать, вы сами что-нибудь напишите».

Я же меньше каждого из них понимаю обязанности коммерческого директора, а они не могут мне рассказать, что он должен делать! Я еще раз подхожу к коммерческому и снова его прошу: «Говорите мне, что вы делаете, а я буду записывать». А он смотрит на меня как младенец и снова за свое, пусть, мол, генеральный скажет, что я должен делать как директор по продажам.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.