Послесловие

Послесловие

Как я уже рассказал, весной 2010 года под моим руководством остались только компании и бизнесы, связанные с розничными продажами и сервисами. Моя голова не была больше занята текучкой. Компаниями управляли сильные директора, мы понимали друг друга с полуслова, доверяли друг другу. Группа вышла на устойчивую прибыльность, ситуация улучшалась с каждым днем. Кризис для нас заканчивался. Появилась редкая возможность, не отвлекаясь ни на что, думать о бизнесе, анализировать, сравнивать, размышлять. Наблюдать за своей компанией со стороны, видеть сильные и слабые стороны, перспективы, ошибки. Я окончательно решил, что розница – это то, где я могу расти и совершенствоваться, развиваться, строить большой бизнес.

Мне хотелось чего-то нового. Особенно мысли занимала наша сеть фирменных магазинов Lego: это были не компьютеры, телефоны, электроника, а товары для детей, другой совсем сегмент. Мы долго возились с этими магазинами, у нас не получалось. Все было иным – покупатели, продавцы, маркетинг. Долгое время у нас было всего пять магазинов, мы не решались сделать следующий шаг. Потом пришла новый менеджер на эту сеть, дело пошло. Менеджеры спорили, каков будет предел развития – двадцать или сорок магазинов Lego. Я слушал, размышлял. На одном совещании я вышел к доске и крупно написал «100 магазинов» и пониже – «Москва – 40, Петербург – 15, Екатеринбург, Краснодар, Новосибирск – по 4, по 2 – в других городах-миллионниках, оставшиеся – по одному магазину в полумиллионниках». Все встало на свои места. В тот момент я начал всерьез задумываться о том, что рядом с компьютерной розницей построю детскую. Моя личная история с Apple подошла к концу. Я стал простым потребителем.

Через год, собираясь выйти в «свободное плавание», я недолго думал над тем, чем заняться. Во-первых, я хотел работать, потому что чувствовал, что еще многое могу сделать. А во-вторых, хотел заниматься розницей. Накопив за предыдущие годы опыт в самых разнообразных областях, я понял, что создание магазинов, строительство сетей, управление ими – это то, что реально доставляет мне удовольствие и побуждает каждый день ходить на работу.

Самая в моих глазах эффективная конструкция – диверсифицированная розничная группа. Управление сбалансированным портфелем розничных сетей. Ее я и хотел построить, по возможности не повторяя того, что делал раньше. Кроме того, я решил, что не буду больше тратить свою жизнь на партнерство с корпорациями, которые, как бы ты на них ни работал, стараются тебя раздавить. Мне хватило эпической борьбы с Apple. Я хотел работать с компаниями, где можно о бизнесе говорить с собственниками или хотя бы первыми лицами.

Так родилось твердое решение заняться розницей, торгующей товарами для детей. У нас сложилась небольшая группа, разрабатывавшая эту тему. Первым делом мы изучили все доступные отчеты об этом сегменте рынка. Узнали, что это огромный рынок – на уровне 12–15 миллиардов долларов в год. И он все время растет. Узнали, что треть его занимают открытые рынки и ярмарки. Что на этом рынке работает около шестидесяти небольших розничных сетей. Половина магазинов – в Москве. Сильных ритейлеров, успешных концепций – единицы. Становилось все интереснее. Мы решили попробовать сделать свой собственный формат. Знакомые представили нас британской компании Fitch, крупному и известному дизайн-бюро. Попутно один из членов нашей команды принес идею работать с Imaginarium – испанским производителем развивающих игр и игрушек, хорошо известным в Испании, Италии и Латинской Америке, но совершенно незнакомым остальной Европе, да и российским покупателям тоже. Итак, у нас было уже две идеи. Мы собрались ехать в Лондон, разговаривать с креативной командой Fitch. Попутно выяснилось, что работавшая с нами менеджер европейского офиса Nokia перешла в известный на весь мир лондонский магазин игрушек Hamleys директором по международной франшизе. Я решил навестить и ее.

Я отправился в Лондон в последнюю неделю апреля. Впереди ожидали десять дней майского отпуска, настроение было хорошим. Стояли теплые весенние дни. Мы встретились с руководством Fitch, поговорили, а после они повезли меня смотреть разные магазины для детей, чтобы я ткнул пальцем и сказал – нравится то, то и вот это. Так я оказался в магазине Mamas&Papas, прямо напротив Apple Store и штаб-квартиры Apple Europe. Это был магазин для будущих мам и новорожденных, красивый, стильный, в нем царила такая чудесная атмосфера, что мне сразу захотелось его заполучить. Улучив минуту, я прямо с телефона вошел на их сайт, нашел адрес электронной почты, и к ним ушел краткий запрос на франшизу. Попутешествовав с Fitch, я отправился в Hamleys. Там я встретился и поговорил с CEO, по-нашему – с президентом компании. Он уже навел о нас справки, был приветлив и доброжелателен. Я сказал, что пока лишь размышляю о том, с кем работать, мне интересен Hamleys, но я еще не готов к конкретным разговорам. Сотрудники показали свой магазин – огромный, многоэтажный, самый крупный магазин игрушек в мире! Я смотрел на него уже иным взглядом, понимая, что, возможно, это теперь моя работа.

Я вернулся в Москву и уехал в отпуск. В отпуске я спал, купался, загорал, читал книги, сбрасывая напряжение последних месяцев. Через неделю после возвращения я подписал все бумаги о том, что более не являюсь акционером моей компании. В тот же день я отправил письмо руководителям Apple Europe, в котором сообщил, что покидаю компанию. Полторы строчки текста. Кто-то в ответ прислал теплые письма. Кто-то сдержанные. Паскаль не ответил ничего. Брендан был в отпуске, и директор российского офиса Алексей Бадаев прочитал ему мое сообщение по телефону. По словам Алексея, Брендан сказал: «Закончилась эпоха». Ну, для меня она действительно закончилась.

Впрочем, через месяц Брендан, будучи в Москве, предложил встретиться. Он сказал мне: «Евгений, ты сделал хорошую сделку, в твоем стиле. Поздравляю!» Мы обедали в ресторане, недалеко от офиса Apple, и неторопливо разговаривали. Я рассказывал о том, чем хочу заниматься. Брендан вежливо слушал, но ему, солдату Apple, это было не очень интересно. Мне надо было бы в ответ поздравить его с моим уходом – получалось, что он тоже «сделал хорошую сделку», в его стиле. Теперь, когда все закончилось, я не испытывал к нему никакой неприязни. Да я и раньше не испытывал. Гнев, злость, раздражение – да, и нередко, а вот неприязнь – нет. В европейской Apple он был один из лучших, неравнодушных, болеющих за дело. Я был даже рад за него, с моим уходом ему будет легче работать в России. И не его, и не моя вина, что мы оказались по разные стороны баррикад. Хотя, конечно, элементарную вежливость никто не отменял.

Я передавал дела недели три и параллельно с этим снял крошечный офис в центре Москвы, в который и переехал в середине июня. Две недели обживался, думал, читал о новой для меня сфере. Сотовый все время молчал, звонить мне было некому – ни сотрудников, ни партнеров. А потом махнул в Нью-Йорк. Там я обошел множество детских магазинов всех возможных форматов, расспросил своих американских друзей, где и что они покупали своим детям – в младенчестве, до школы, в школьном возрасте. Друзья слали мне ссылки, я забивал адреса в навигатор моего айфона и ходил, смотрел… Попутно заглядывал в магазины и других сегментов рынка, в первую очередь товаров для дома. Кажется, побывал везде, где только возможно. Единственно, куда не заглянул ни разу, – в Apple Store. Не тянуло.

Вернувшись, принялся за работу. Через несколько дней из Испании приехал Феликс Тена, владелец бренда Imaginarium, – знакомиться. Первые переговоры о новом проекте. В компании уже четверо сотрудников, офис в 50 квадратных метров! Невероятное ощущение атмосферы стартапа – все новое, все сначала. После встречи с Феликсом еду в Лондон в Hamleys – согласен, работаем! Чуть позже к нам в Москву приезжает посланец Mamas&Papas. В офисе постоянно толкутся кандидаты, идут собеседования, мы набираем новую команду. Колесо, чуть замедлившееся, набирает обороты.

Я снова был полон идей, я хотел заниматься ритейлом. Новую компанию я так и назвал – «идеи для розницы» – IDEAS4RETAIL.

Помимо прочего мне хотелось вернуться в особняк в таганских переулках, где семь лет росла моя прежняя компания, в уютный кабинет на четвертом этаже. На счастье, арендодатели помнили нас и даже обрадовались. Мы быстро договорились, и наша небольшая команда переехала туда. Я занял свой старый кабинет, как не уходил. В ноябре открыли первый магазин. И мой сотовый ожил после полугодового молчания.

Первый Новый год в новой компании, с новыми людьми. Моя первая новогодняя речь. Сколько их будет в этот раз?

* * *

В октябре 2011 года пришла печальная весть – скончался Стив Джобс. Я написал некролог, который мои бывшие сотрудники вывесили на сайте re: Store. Вот этот текст:

«Стив Джобс умер, оставив такое наследство, что еще долгие годы множество специалистов и экспертов будут его изучать, обсуждать, спорить. Стив Джобс перешагнул рамки руководителя компьютерной компании, пусть даже очень крупной и процветающей, превратившись в культовую фигуру нашего времени. В учебниках истории его имя обязательно будет присутствовать на первых ролях, в кратком ряду людей, изменивших наш мир. Если бы не он, вся индустрия по производству компьютеров, телефонов, программного обеспечения была бы сегодня в тяжелом кризисе – не по экономическим даже причинам, а из-за отсутствия идей и перспектив. Если бы не Джобс, мы жили бы в мире серых угловатых устройств, в мире обезличенном и скучном. Он вызвал не одну, а несколько революций, выходящих далеко за рамки индустрии. Он сделал электронику частью стиля жизни современного человека. Это не набор некрасивых коробок, громоздящихся в кабинете, а красивые и стильные устройства, сопровождающие людей и дома, и в дороге, и на отдыхе. Он дал обычным людям – студенту, клерку, домохозяйке, пенсионеру, школьнику – легкие и удобные инструменты, позволяющие работать, развлекаться, общаться, слушать музыку, смотреть кино, – и все это не отрываясь от повседневной жизни. А своим коллегам и конкурентам Стив показал дороги, по которым надо двигаться, чтобы дойти до умов и сердец современных людей. По сути все, что создается сегодня множеством больших и маленьких компаний, от мелких гаджетов до полноценных компьютеров, от электронных игр до операционных систем, – это эксплуатация его идей, это коллективное создание вселенной, которую придумал и реализовал Стив Джобс. Джентльменский набор современного горожанина сегодня – макбук или аймак на столе, айпад в сумке, айфон в кармане брюк, айпод – в кармане рубашки. У других производителей эти устройства называются иначе, но сути это не меняет – все пытаются сделать собственные макбуки, айподы, айфоны, айпады. А те, кто вчера и сегодня яростно ссорился и судился с его компанией, отстаивая свое право на продажу копий придуманных им изделий, также сегодня осиротели. Осиротел «Самсунг», осиротел «Майкрософт». Не говоря уже обо всех остальных.

Но дело не только в электронике, гаджетах, компьютерах. Если посмотреть на то, что происходило последние пятнадцать лет в промышленном дизайне, в одежде, во всем, что составляет повседневную жизнь человека, вы увидите влияние Apple. Разноцветье изделий, уход серого и угловатого, расцвет яркого, красивого, изящного, удобного, – во многом это происходило и происходит благодаря Apple. Думаю, не будет преувеличением сказать, что великое множество дизайнеров, конструкторов, изобретателей являются верными и благодарными пользователями, исследователями и последователями тех шедевров, что придуманы и произведены компанией Стива Джобса. Ежедневно они вдохновляются тем, чем пользуются в своей работе, – изделиями Apple.

Что останется в памяти после ухода многих лидеров индустрии девяностых и нулевых? Чаще всего – пара строчек в энциклопедиях. Что останется после Стива Джобса? Сотни миллионов благодарных поклонников и пользователей по всему миру, живущих в мире, который он сделал красивее, удобнее и интереснее».

Я много тогда размышлял об Apple и уже начал писать эту книгу. К сегодняшнему дню причудливое сочетание легенд, слухов и реальных правдивых историй об этой компании переплавилось в бронзу учения о гениальном Стиве Джобсе, который создал компанию, был ею отвергнут, через некоторое время вернулся, чтобы ее спасти, и спас, ведя от одной блистательной победы к другой, после чего трагически умер, оставив компанию на талантливых, безымянных членов своей команды.

Что до меня, то я был всегда несколько в стороне от такой трактовки истории. Apple, в моем восприятии, всегда была компанией, брендом, а не воплощением одного человека. Я долгое время воспринимал ее как единое целое. Возвращение Стива Джобса рассматривал через призму – что хорошо, что плохо для компании. И до 2005 года я не разделял Apple и Стива, тем более что успехи Apple тогда не очень отличались от успехов компании начала 1990-х годов. И только с 2005 года я увидел масштаб фигуры Джобса.

Помимо всего этого к началу нулевых я стал обращать внимание на то, что есть Apple в Америке, у себя дома, где она делает свыше половины всех своих продаж, и есть офис в Европе. В Америке Apple была лидером в образовании, культовым и всем известным брендом, гордостью и легендой американской индустрии. В Америке были сосредоточены все интеллектуальные ресурсы компании, центр разработок, управление маркетингом, главные выставки, крупнейшие розничные партнеры, мощные комьюнити пользователей. А в Европе – только сбыт. В Америке в начале нулевых годов вовсю работал интернет-магазин Apple, ресурс iTunes, первые магазины Apple Stores, а в Европе ничего этого не было. В первой половине нулевых Apple семимильными шагами завоевывала долю на рынках видео, фото, музыки, обработки цифрового контента, телевидения, а в Европе были лишь небольшие брызги этого фонтана. В Америке реализовывались крупнейшие проекты в области образования, 10 тысяч «маков» в одном проекте, 25 тысяч «маков», оснащение всех школ округа, всех школ штата! Связанные с Apple ассоциации учителей, научно-практические конференции, методические центры, журналы, диссертации, книги по теме Apple в образовании. В Европе даже близко не было ничего подобного, там за продажи в образование в основном выдавали продажи «маков» школьникам и студентам со скидкой.

Я все яснее видел, что уровень менеджмента в европейском офисе Apple – в маркетинге, в продажах, в управлении каналом – не соответствует ни духу, ни стилю Apple. Это была какая-то совсем другая Apple! И в ней было совсем немного молодых и энергичных менеджеров, зато было много медлительных бюрократов, в возрасте под пятьдесят, тормозящих и блокирующих любую инициативу. В этой другой Apple уважали старых реселлеров и дистрибуторов из узкого круга западноевропейских стран «старой Европы» и с небрежной снисходительностью воспринимали всех остальных, «второсортных». То, что делали такие, как наша, компании из этих «второсортных» стран, не вписывалось в логику этой странной другой Apple. Например, мой коллега – глава и владелец польской Apple IMC – создал лучшую в Европе компанию-интегратора в сфере телевидения. Они, например, автоматизировали на платформе Apple круглосуточный вещательный телевизионный канал – крупнейший частный ТВ-канал в этой стране. Им помогала и их консультировала американская Apple, а европейская этому активно препятствовала, считая такое сотрудничество нарушением субординации. Наша компания делала крупнейшие образовательные проекты на базе Apple, в Европе даже близко не было проектов такого масштаба. Нам позарез нужна была методическая поддержка американской Apple, и они начали нам помогать, но европейцы устроили такой скандал, что американцы отступили, мол, не наша территория, сами разбирайтесь, и мы оказались предоставлены сами себе. Таких историй было немало. Было, конечно, очень обидно зависеть от структуры, которая, по сути, является лишь посредником между «подлинной» Apple и каналом продаж. При Стиве Джобсе, впрочем, ожидать перемен не приходилось, Apple была занята совсем другим. Тим Кук, как рачительный хозяин, начал наводить порядок в большом хозяйстве, и перемены в Европе, надеюсь, к лучшему, начались.

Собственно, после ухода Стива Джобса Apple становится другой компанией. Лучше или хуже – тема отдельной книги.

В начале 2012 года я решил отдать последнюю дань Apple в благодарность за то, что помогла мне так интересно прожить прошедшие двадцать лет. Я профинансировал создание музея Apple на базе коллекции Андрея Антонова, моего давнего знакомого и приятеля, работавшего в моей компании в середине 1990-х в одном из первых составов и реализовавшего свою любовь к Apple собранием уникальной коллекции, наверно, самой полной в мире. В ней есть почти все, что создано в стенах Apple с момента основания и до начала нулевых годов. Сейчас через этот музей прошло уже не менее десяти тысяч человек, приходите и вы. Точно нигде больше такого не увидите!

А еще весной 2012-го мне позвонил Саша Доманицкий. «Знаешь, – сказал, – мы встречались с Патриком, с ребятами из прежней команды. Хотим тебя пригласить поговорить. Приезжай, расскажи про свои новые проекты. Что-то стало скучновато, может, замутим снова Европу?»

Данный текст является ознакомительным фрагментом.