Какие особенности выделял М. Вебер в формировании патримониальной бюрократии в древнем Китае?

Какие особенности выделял М. Вебер в формировании патримониальной бюрократии в древнем Китае?

Государственные чиновники, т. и. мандарины, образовывали правящий слой в древнем Китае более двух тысяч лет.

Мандарин — это прежде всего литературно образованный человек, совершенно не подготовленный к делам государственного управления, но хороший каллиграф, пишущий стихи, знающий литературу Китая за тысячу лет и умеющий ее толковать. Он не придавал никакого значения политическим обязанностям своей должности. Только его литературное образование служило мерой социального статуса чиновников и основным условием занятия должности.

Получившие образование пользовались высоким престижем вне зависимости от социального происхождения, хотя доступ к необходимому образованию зависел по большей части от богатства семьи. И все же древность рода не была решающей в этом отношении. Китайские мандарины во многом выделялись, по сравнению с образованными людьми в европейской цивилизации. Да и само государство древнего Китая представляло собою нечто отличное от западно-европейского государства. Все было предоставлено собственному течению: чиновники не управляли, они могли проявить себя лишь при беспорядках и из ряда вон выходящих происшествиях.

М. Вебер отметил ряд особенностей, присущих китайскому обществу. В государстве древнего Китая все основывалось на религиозно-магической вере в то, что при нормальных условиях добродетель правителя и его чиновников, совершенство их литературного образования вполне способны удержать порядок в стране.

Знание священных древних текстов, ритуальных книг, календаря, исторических летописей и положения звезд было необходимо для того, чтобы узнать волю небес. Лишь получившие образование считались компетентными в том, что касалось советов императору: как ему ритуально вести политические дела и личную жизнь. Хотя широкие слои населения с недоверием относились к чиновникам низшего ранга, в народе считалось, что литературное образование наделяло чиновников необычайными магическими силами, поэтому, если наступала засуха или другое бедствие, издавался императорский эдикт об усилении строгости при испытании в искусстве писания стихов или об ускорении делопроизводства, — в противном случае духи приходили в смятение.

В китайском социокультурном варианте общественного устройства важнейшую роль играл сакральный (священный) текст, выступающий в качестве основания задающихся людям извне норм и требований или своего рода «учебника жизни», который в руках его толкователей является источником власти, ее легитимизатором и орудием борьбы с инакомыслием. Культура этого типа формирует не личностей, а текстоидов, низведенных до уровня исполнителей уставных указаний и приказов, у которых отсутствуют механизмы нравственного оценивания собственного поведения.

Характерно, что текст при этом функционирует не в своей системной смысловой целостности, а как устройство, порождающее либо узко формальные критерии соответствия (спор из-за слова или даже способа написания слова может стать поводом для братоубийственной войны) либо, наоборот, туманные и расплывчатые абстрактные понятия, не соотносимые с фактами и потому удобные для идеологического манипулирования. Образующиеся в этих условиях структуры власти лишь по внешнему виду напоминали бюрократию, на деле являясь теократией или идеократией.

Китайские чиновники были искушенными в соблюдении непонятных простым людям церемоний и ритуалов, но они представляли собой статусную группу мирян, а не священнослужителей. Они также не являлись наследственной группой, как индийские брахманы, поскольку их положение в принципе основывалось на умении писать и знании литературы, а не на происхождении.

Парадокс заключался в том, что литературное образование чиновников не соответствовало народным представлениям об их магических качествах. Китайская система образования, согласно М. Веберу, была направлена на то, чтобы культивировать в людях «особую манеру поведения». Эта система отличалась от обучения магии и также отличалась от подготовки чиновника-специалиста, т. к. не была направлена на приобретение практически полезных знаний об управлении.

Вместо этого экзамены проверяли степень знакомства кандидата с классической литературой и соответствие его образа мыслей и поведения заданным ею образцам. В то же время китайское домашнее образование заключалось в усвоении правил самоконтроля и ритуально правильного поведения, особенно почтительности и благоговения по отношению к родителям, людям старшего возраста и начальникам.

Литературное образование также обладало рядом особенностей. Письмо и чтение, а не разговорная речь служили предметом искусства и считались соответствующими благородному человеку. Обучение способности рассуждать логически не выделялось, а география и естественные науки отсутствовали в учебной программе. Классическое китайское образование оставалось, согласно М. Веберу, ориентированным на «практические проблемы и статусные интересы патримониальной бюрократии». В качестве такового оно являлось непрофессиональным образованием, культивирующим общепринятые нормы поведения и классическую ученость.